Парадокс состоит в том, что русская культура вопреки распространённому мнению уже давно никого в мире не обогащает.

Вспоминается мастер-класс для оперных певцов студентов российских консерваторий, который дал пару лет назад в Москве знаменитый итальянский тенор. В кабинет, где проводилось прослушивание, по очереди заходили лучшие молодые подающие надежды таланты России и представляли маэстро свои навыки и свой репертуар. Нельзя сказать с уверенностью, понравились ли на самом деле голоса представленных консерваторцев итальянцу, он вежливо всех, как и положено, хвалил, делал замечания по исполнению, что-то советовал, что-то объяснял. А в конце класса, подводя итоги, сказал: «Все хорошие ребята, у всех неплохое будущее на сцене. Но скажите, почему у вас такой ограниченный набор произведений? Чайковский, Глинка, Рахманинов... В мире столько прекрасных композиторов, после 19 века создана бездна музыки, а у вас всё одно и тоже: Чайковский, Глинка, Рахманинов. Печально. Мой вам совет: изучайте мировой опыт». Студенты потом в кулуарах признавались: «Мы любим отечественную музыку. Нам иностранцы не интересны». Они не собирались следовать советам мэтра.

В этой истории квинтэссенция современного состояния русской культуры и потенциал её влияния на мировое искусство. Культурное содержание России ныне, то, что достойно внимания, составляют исключительно имена прошлого – имперского и, отчасти, советского.

Велика російська культура? Порятунок від міфів Велика російська культура? Порятунок від міфів

Фольклор, классическая музыка, балет, опера, литература – где искать ту самую «великую» русскую культуру? И почему она в прошлом?

Народная русская культура создавалась энтузиастами-славянофилами типа Аксакова и Хомякова в течение 18-19 столетий, эта область почти полностью искусственна и не аутентична, начиная от народного костюма и заканчивая балалайкой или матрёшкой. Народный русский костюм является эпигонством мордовского национального костюма, в чём легко убедиться. Субкультура русского дворянства есть лишь подражательство культуре аристократии Франции, Германии или Англии. «Балы, красавицы, лакеи, юнкера», темы, разбираемые в исследованиях академика Лотмана, это не настоящая Россия. Знаменитую «Купчиху за чаем» Кустодиев писал с баронессы фон Адеркас.

Грязь, бараки, курные избы, поголовная безнравственность – вот что такое Россия прошлого. Изучать эту страну, формировать своё мнение о её культуре по лубкам Карамзина или по советским историческим фильмам значит вводить себя в заблуждение.

Значимые образцы литературы, классической музыки или чего-то иного в культуре России являются проявлением исключительно индивидуальных способностей авторов. Российские, русские мотивы всегда выступают в таких произведениях опосредованно, будучи в лучшем случае фоном, декорациями разворачивающихся страстей, не свойственных именно русским, наилучшим примером чего является творчество Достоевского, проектировавшего на своих героев личные переживания, либо это взгляд стороннего наблюдателя, исследователя ненормального русского сообщества, как, например, у Гоголя.

Ядро, вокруг которого строился миф о «великой» культурной России формировалось как продукт всей империи, всех культурно-национальных её составляющих, империи, которая вынуждала художников творить на русском языке, используя имперские нарративы, часто вопреки убеждениям самого автора. Можно вспомнить, как вынужден был корректировать Гоголь «Тараса Бульбу», чтобы потрафить власть имущим. У жизни свои правила, а человеческие слабости имеются даже у гениев.

Это ядро практически полностью, как и продукты аксаковского народофильства, было создано в течение одного лишь 19 столетия. Большая часть лучшего, что появлялось в культуре России впоследствии, быть может, исключая Чехова, жившего на рубеже веков, вполне рядовое.

Личность того же Чехова является яркой иллюстрацией тезиса о нерусском этническом происхождении подавляющего большинства выдающихся художников на ниве русской культуры. Представить, что автор экзистенциальных пьес подобной глубины, человек масштаба и особенностей характера Антона Павловича мог быть выходцем из русской народной общины, из русской среды невозможно. Чехов – этнический украинец, с детства впитавший ментальность своего народа. И, что важно в данном случае, великий драматург собственной национальности, в отличие от, скажем, Чайковского, никогда не стыдился. Известно, что Чайковский приходил в смущение, когда друзья, подтрунивая, напоминали композитору, что его дедушка ещё ребёнком «бегал в шароварах по Крещатику». Впрочем, в каком смысле Чайковский называл себя русским? Такое признание он сделал в письме к своей меценатке, русской патриотке и, безусловно, имперски настроенной даме. Украинские следы разбросаны в произведениях композитора повсеместно, начиная от самого знаменитого первого фортепьянного концерта до симфоний, а также опер, почти треть которых написана на украинские сюжеты. Если вообразить, что в знаменитое турне по Америке Пётр Ильич поехал в наши дни, то, без сомнения, он позиционировал бы себя украинцем. Гоголь также никогда не забывал, кто он по происхождению, отлично понимал Россию, её людей, и, иногда явно, иногда завуалированно, боролся с русской неизбывной мерзостью, продвигая, насколько было возможно, позитивное отношение к своей малой Родине – Украине, о чём – о мерзости одного и о чистоте и благородстве другого – в отчаянии писал перед своей смертью, мысленно полемизируя с Гоголем, философ Розанов: «...Ты победил меня, ужасный хохол...».

Велика російська культура? Порятунок від міфів

Можно добавить, что Достоевский был украино-белорусского (более – украинского) происхождения, композиторы Бородин – грузин, Рахманинов – татарин, Хачатурян – армянин, Шостакович, Стравинский – поляки, Шнитке, Губайдулина.... Эт сетера, эт сетера.

Список больших имён русской культуры нерусского происхождения практически не знает русских исключений. Разумеется, русские имена в этой культуре имеются, их немало, но здесь речь идёт о действительно больших именах. Много ли людей в России, не то что в мире, знают фамилии авторов второго порядка?

Истоки и основа мифа о русской культуре

Все высшие достижения России в гуманитарных областях покоятся на двух китах: на креативе инородного, в том числе, и в первую очередь, украинского, интеллекта и на огромных финансовых, прямых и косвенных, средствах, затраченных за столетия Россией как имперским проектом на промоушен этого эклектичного многообразия. Не стоит думать, что речь о роли украинского элемента в русской культуре есть тенденциозное возвеличивание «своего». Похоже, что парадигма Бжезинского «Украина как главная причина и основание существования Российской империи» относится и к сфере культуры.

Однако факт остаётся фактом. Точка зрения на российскую культуру как на великую, что верно в известном смысле, оказывает плохую службу многим искусствоведам, критикам, а также простым потребителям культуры, людям со склонностью к патерналистскому подчинению и с долей инфантильности. Именно последние с пиететом взирают на современных представителей русской интеллигенции, что называется «смотрят им в рот», и с самоуничижением отзываются об украинском гуманитарном продукте как о «культурке».

Мнения о значимости русской, российской культуры сформировали не только ту самую меньшеватость бывших провинций империи, но также манию величия у самих имперцев, последствием которой меньшеватость и является. Причины такой мании в значительной степени лежат в глубинах национальных русских комплексов и являются их психологической компенсацией.

Преуменьшение собственной значимости недавно освободившимися российскими регионами представляет собой более значительную опасность для этих частей распавшейся и стремящейся к дальнейшему распаду страны, чем собственно мания величия метрополии. И именно недостаток самоуважения, живущий в подсознании тех, кто лишь недавно освободившихся от политической, культурной и финансовой зависимостей заставляет многих превозносить значение русской культуры и высказываться о культуре собственного народа как о незначительной.

В этом контексте показательно различное отношение бывших провинциалов, поражённых меньшеватостью, и самих россиян к такому, например, имени как Лев Толстой. Многие в Украине, да и в других составлявших ранее СССР республиках смотрят на создателя «Войны и мира», которую сам автор называл «многословной дребеденью», как на гения. Вместе с тем российские продвинутые интеллектуалы откровенно насмехаются над Львом Николаевичем, над его взглядами и часто претенциозной литературой. Они не слишком почитают Толстого великим писателем и мыслителем, считая его мировоззрение банальным даже для своего времени. Многословным, по-своему неплохим – да. А поклоняются эти интеллектуалы именно украинцу Гоголю – и как писателю, и как философу.

Российская культура

Джерело